Наш уважаемый гость Ведуд Муаззин!
Уважаемые дамы и господа!
Сегодня в нашей общественно-культурной жизни происходит большое событие. Мы открываем для себя художника Исламской Республики Иран. Эта церемония – открытие выставки. Но эта выставка открывает перед азербайджанской общественностью иранского художника, тебризского художника, ардебильского художника, тегеранского художника Ведуда. Она открывает его для деятелей искусств Азербайджана, для всего Азербайджана. Это знаменательное событие.
Живопись, изобразительное искусство в Азербайджане прошли большой путь развития. Азербайджан периодически дарит миру выдающихся художников, начиная с Бахруза Кенгерли и Азима Азимзаде, создавших прекрасные произведения. Некоторые из них ушли из жизни, а иные и сегодня занимаются творчеством. Мы всегда гордились этим. Я бы мог назвать всех этих художников. Но это займет много времени. Так как, только в последний раз присваивая почетные звания азербайджанским художникам, подписывая Указ об этом, я убедился в том, что ни в одной другой сфере столько людей не получало почетных званий. Это были те, кто не получил почетных званий. А сколько тех, кто получил. Поэтому я знаю, что азербайджанские художники в этот период, то есть со дня обретения нами независимости, несмотря на имеющие место в нашей жизни большие перемены, трудности, проблемы, постоянно работали, демонстрировали на выставках свои произведения. Знаю, что здесь приобретают многие произведения азербайджанских художников - их покупают как наши граждане, так и туристы или же люди, прибывающие в Азербайджан из Европы с различными целями. Если европейцы приобретают произведения азербайджанских художников, то это уже является большим событием, ведь Европа, естественно, жила и сейчас живет в своем духе классики. Это наш большой успех. Я вижу там Таира Салахова. Он является одним из самых талантливых и выдающихся художников Азербайджана. Вот уже много лет в Москве - в прошлом СССР, ныне - в России он является вице-президентом Академии художеств, входит во все имеющиеся там структуры и занимает руководящие должности. Все это - наше культурное достояние, достояние нашего народа. Сегодня я хотел еще раз выразить свое мнение об этом, и желаю, чтобы наши азербайджанские художники, адаптируясь к новым условиям, но, не забывая при этом особенностей азербайджанской школы живописи, и впредь создавали все новые и новые произведения.
Знаете, каждому художнику необходимо повышать уровень создаваемых им произведений. Вместе с тем, написанная им картина не должна производить впечатления его оторванности от своего народа, своей земли, Родины. Думаю, что наш Союз художников, наши художники будут следовать этому принципу.
Но сегодняшнее событие, еще раз повторяю, очень знаменательное. Я знал, что в Иране в целом, конечно же, издавна существовала большая школа живописи. Произведения Султана Мухаммеда, его искусство миниатюры свидетельствуют об успехах Азербайджана в области этого искусства еще 500 лет назад. Султан Мухаммед заложил основу этого. Но и позже в Иране и Азербайджане создавались прекрасные произведения в этом стиле. Прекрасные произведения... Например, сейчас различные наши организации издают журналы, книги. Когда в них публикуются фотокопии произведений миниатюры, эти книги и журналы становятся ценнее. Так как это весьма оригинальные произведения. Искусство миниатюры - весьма оригинальное искусство.
В свое время, по-моему, в 1981 году мы провели здесь большое заседание Академии художеств СССР. Сюда приехали выдающиеся художники. Чем мы гордились тогда? Да, в Европе издавна существовали школы самобытного стиля - Рафаэль, Микеланджело, Тициан, Рубенс и другие. Так же и русские художники. Мы же гордились тем, что у нас есть также школа миниатюры, созданная Султаном Мухаммедом. Она была встречена здесь с большим интересом.
Мне казалось, что в Иране существует только искусство миниатюры. Я не знал, что есть и подобные произведения живописи. В Иране ткут ковры. В 1996 году мы находились в Тегеране, в зале, где проводилось заседание Организации Исламская Конференция, был вывешен вытканный на ковре портрет Хомейни. Я, может быть, раз пятнадцать подходил к этому ковру. Во-первых, хотел увидеть Хомейни, а во-вторых, этот вытканный на ковре портрет не был произведением миниатюры. Он восхитил меня. Не знаю, был ты там или нет. Я подозвал посла и сказал ему: Посмотри, на ковре надо создавать вот такие произведения.
Это произведение, действительно, было создано на очень высоком уровне. Я думал, что оно создано только на ковре. Я не знал, что в Иране, в иранском Азербайджане есть такие произведения, не знал, что сын Азербайджана, сын Ирана, прекрасный юноша смог создать такие произведения. Естественно, это свидетельствует о его врожденном таланте. Я так понял, что у него не было таких выдающихся учителей. Да, у нас был художественный техникум, сейчас функционирует Академия художеств. Обычно там художников учат, как писать, как создавать картины. У него же не было ничего, никто его не учил. Его учителем, наряду с врожденным талантом, была увлеченность этим занятием, интерес к нему.
Я бывал на многих выставках. Каждая из них имеет свое место. Не хочу сравнивать и отмечать, какая из них лучше. Нет. Но сегодняшняя выставка произвела на меня огромное впечатление. Каждое из этих произведений свидетельствует о том, каким большим талантом обладает наш друг, молодой художник. Вместе с тем, это показывает, какой он самоотверженный человек.
Там есть небольшое произведение. На небольшом пространстве он создал такое произведение о Шуберте, что диву даешься, как можно создать такое.
Я очень рад. Как вы знаете, я не располагаю достаточным временем для посещения таких выставок. Но мне сообщили о твоем приезде и открытии здесь твоей выставки. Вчера меня также вкратце проинформировали о работах, которые будут представлены на выставке. Несмотря на то, что сегодня у меня очень много дел, я посетил эту выставку. Я внимательно ознакомился с каждым произведением. Посмотрел все картины. Порой бывает так, что, придя на выставку, смотришь пару работ и чувствуешь, что общее представление уже сложилось. Здесь же дело не только в общем представлении. После того, как я посмотрел несколько произведений, у меня уже сложилось представление. Но здесь я хочу ознакомиться с каждой работой. Хочу увидеть ее особенность, естественность. Поэтому я уже много времени нахожусь здесь. Но я рад, что потратил на это время. Рад, что увидел эту выставку.
Значит, азербайджанский народ, - и в ныне независимом Азербайджане, и в Иране, весь иранский народ обладает большим талантом. Сегодня мы не можем разобраться в том, кому же принадлежит Шахрияр. Естественно, Азербайджану. Но, в то же время и Ирану. Кому принадлежит Хатаи? Ирану и Азербайджану. Этот список можно продолжить.
Ведуд также гражданин, художник Ирана, но, вместе с тем, азербайджанец. Значит, в Иране много национальностей, в том числе азербайджанцев. Азербайджанцы воспитали художника, таким вот образом демонстрирующего свой талант, создающего произведения в европейском стиле, который до сих пор не был присущ восточному миру.
Мой дорогой друг, поздравляю тебя. Я получил огромное удовольствие от твоих произведений. Думаю, что здесь будет много посетителей, проявляющих интерес к выставке. Ты молод. Сколько тебе лет?
Ведуд Муаззин: Мне 41 год.
Гейдар Алиев: 41 год... Самый прекрасный возраст. Так как я прожил все эти годы. Это самый лучший возраст. Поэтому не теряй времени, продолжай свое дело. Ты хорошо поешь, у тебя приятный голос. Мне понравился и «Сегях» в твоем исполнении. Это тоже было неплохо. Пой иногда, чтобы получать вдохновение. Но больше времени посвящай этому занятию, потому что это важнее пения. Певцов много. Их много и по ту, и по эту сторону. А вот людей, создающих такие произведения, не так много. Особенно в Иране. Верно? Я прав, господин посол?
Ахад Газаи (посол Ирана в Азербайджане): Да.
Гейдар Алиев: Поздравляю тебя, желаю здоровья. Я признателен тебе и за посвященное мне произведение, хочу сказать, что это очень ценная работа. То есть она представляет ценность с точки зрения мастерства художника. Благодарю тебя.
Спасибо.
Газета «Бакинский рабочий», 10 октября 2002 года