Из беседы Президента Азербайджанской Республики Гейдара Алиева с министром топлива и энергетики России Виктором Калюжным - Президентский дворец, 21 сентября 1999 года


Гейдар Алиев: Уважаемый господин министр, уважаемый Виктор Иванович, уважаемый посол, уважаемый Вахид Юсифович, я вновь вас приветствую. Выражаю удовлетворение в связи с тем, что вы прибыли в Азербайджан и приняли активное участие в торжественных церемониях, посвященных пятой годовщине подписания "Контракта века".

Собственно говоря, это естественное явление, так как "Контракт века" мы подписывали вместе. То есть российская компания "ЛУКойл" занимает очень важное место в подготовке и подписании контракта, имеет в нем большую долю.

Более того, хочу напомнить, что еще в октябре 1993 года мы вели переговоры и подписали между правительством Российской Федерации и Азербайджаном соглашение о совместном и использовании природных нефтегазовых ресурсов в азербайджанском секторе Каспийского моря. Этот документ существует. Так что это был первый документ, который мы подписали по этому вопросу, идя дальше к подготовке "Контракта века".

Тем не менее я благодарен за то, что Вы прибыли. Благодарю Вас, Виктор Иванович, за Ваши добрые слова, за приветствия, за Ваши пожелания. Думаю, что это еще и еще раз говорит о том, что мы хорошо сотрудничаем и будем хорошо сотрудничать во всех сферах, особенно в сфере нефтяной промышленности.

Вчера в своем выступлении я говорил о том, что корни всего этого находятся в далеком прошлом. Нефтяную промышленность в Азербайджане мы совместно осваивали в конце прошлого - в начале нынешнего века, особенно начиная с 1920 года. И азербайджанская нефть служила всему Советскому Союзу. Азербайджанские нефтяники сыграли огромную роль в открытии новых месторождений в других регионах Советского Союза, в основном в России. "Второй Баку", "Третий Баку", "Четвертый Баку" и, наконец, Тюмень, Сибирь, откуда сейчас, как нам известно, в основном поступают в саму Россию нефть и газ. В открытии, разработке этих месторождений большую роль сыграли азербайджанские нефтяники, ученые, геологи. Кстати, мы с удовлетворением отмечаем, что с тех времен они стали постоянными жителями Тюменской области, Сибири, живут там, трудятся как граждане Российской Федерации и занимаются наращиванием темпов добычи нефти для России - для страны, гражданами которой являются.

Поэтому все это обусловливает наше сотрудничество, все это обусловливает именно то, что мы и "Контракт века" подписали вместе, и вчера мы с вами достойно отметили пятую его годовщину.

Еще раз благодарю Вас.

Виктор Калюжный: Гейдар Алиевич, хотел бы выразить слова благодарности за приглашение еще раз побывать в Баку.

Откровенно говоря, я рад и тому, что Вы вновь на боевом посту. Приезжая сюда, мы поинтересовались - ну как Гейдар Алиевич? Нам ответили - все в том же режиме работает. Думаю, что это элемент стабильности, все это здорово. И в самом начале хотел бы пожелать Вам здоровья. Думаю, что то, что делается сегодня в Азербайджане относительно Вашего влияния, Вашего участия в нефтедобыче Азербайджана, естественно, важно для нас, так как Азербайджан был, есть и останется одним из главных наших партнеров. Отсюда все начиналось, здесь сегодня и продолжается. Мы бы хотели, чтобы наши взаимоотношения продолжались.

Для меня вдвойне приятно быть в Азербайджане. Это связано с тем, что корни у меня тоже азербайджанские. У меня здесь похоронены и дед, и бабушка, здесь жили мои родители, здесь в 1938 году родилась моя сестра. То есть все это происходило здесь, мы жили в поселке Степана Разина, в Нефтчале. Потом, когда уже началась война, открытие "второго Баку", отец, как нефтяник, уехал туда, я уже родился на Урале. Но исторические корни всегда тянут. Приятно быть здесь. Человек так устроен, что он всегда с особым чувством и трепетом относится к этому делу, поэтому отношение к вашей республике у меня чисто историческое и родственное. Мне всегда приятно приезжать сюда.

Естественно, учитывая, что наши взаимоотношения продолжаются, мне бы хотелось, чтобы они укреплялись. Очень жалко, что на сегодняшний день только одна компания "ЛУКойл" активно представляет Россию в Азербайджане. Нам бы хотелось, чтобы все это увеличивалось и удваивалось. Мы поддерживаем эту компанию. Сегодня ее руководитель, который проявляет чувство патриотизма относительно российского топливно-энергетического комплекса, достойно представляет здесь. Нам бы хотелось, чтобы огромная поддержка с Вашей стороны и Государственной нефтяной компании продолжалась. Еще раз хотел бы выразить слова благодарности в этом отношении. Думаю, что компания и впредь будет достойно расширять свой бизнес, так как сегодня на ходу его не остановишь. Мне бы хотелось, чтобы он просто-напросто приумножался.

Вместе с тем хотел бы выразить ряд соображений чисто профессионального видения наших позиций относительно будущего развития и, прежде всего, касающихся укрепления нашего северного маршрута, о котором очень много говорилось. К сожалению, на каком-то этапе произошел ряд негативных моментов, связанных с политическими делами в районе Чечни, которые притормаживали наши стабильные отношения.

Я хотел бы сказать, что на сегодняшний день кардинальное решение по исправлению этой ситуации принято. Принято решение о строительстве обводного трубопровода. Думаю, что в течение 6-8 месяцев мы сделаем эту работу, что даст возможность в стабильном режиме пропускать по северному маршруту в соответствии с предыдущими договоренностями в рамках наших межправительственных соглашений 12 млн. тонн нефти в год.

На сегодняшний момент мы расширяем терминал в Новороссийске с 42 млн. до 52 млн. тонн, то есть плюс 10, строим Балтийскую трубопроводную систему. То есть это дает возможность стабильно работать. Это наша задача, и от имени правительства официально заверяю Вас, что северный маршрут мы восстановим. А что касается текущих дел в рамках договоренности на 1999-й и последующий год в объеме 2 млн., то мы уже сегодня не сдерживаем и продолжаем работать. Думаю, что больше подобных срывов не будет. Наша задача - наращивать.

Мне бы хотелось сказать еще, что мы могли бы на сегодняшний день в рамках растущих объемов добычи в Азербайджане предложить, считая, что это вполне реально, путем переработки нефти, добытой в Азербайджане, на ваших заводах раздвинуть границы рынка нефтепродуктов до Ставрополя, Северного Кавказа, так как сегодня у нас не хватает горючего в том районе. Мы готовы дать возможность расширить сферу бизнеса для Государственной нефтяной компании в рамках общих договоренностей, межправительственной комиссии, которая, как мне кажется, на каком-то этапе приостановила свою работу, но думаю, что мы ее восстановим. Это нам интересно, это дополнительные доходы для Азербайджана относительно вывоза нефтепродуктов на территорию России. Мне бы хотелось, чтобы этот интерес был переложен на бизнес Государственной нефтяной компании Азербайджана.

Что касается основной тематики, связанной с северным маршрутом и увеличением бизнеса на Каспии, то мы сегодня рассматриваем вопрос вовлечения дополнительных нефтяных компаний, за которые бы нам не было стыдно, несмотря на то, что ряд компаний не оправдал свои перспективные вложения сюда и не продолжил активно заниматься каспийским вопросом. С Государственной нефтяной компанией мы обсудили этот вопрос, и думаю, что вернемся к нему, чтобы рассмотреть еще ряд компаний, которые могли бы участвовать в этом деле.

У нас есть общий вопрос - это проблема Каспия. Сегодня мы обсуждали его у премьер-министра. Думаю, что здесь есть варианты общих договоренностей в продвижении вперед решения этой проблемы. Думаю, что здесь просто-напросто надо активизировать нашу работу. Есть первые предпосылки общих договоренностей, в частности с Казахстаном. С Азербайджаном мы ведем переговоры. Думаю, что просто-напросто надо продолжать переговоры и решить эту проблему раз и навсегда. Главное - активизировать эту работу.

Все, что я сказал, касается целей и задач, которые сегодня решаются в рамках Министерства топлива и энергетики, правительства в плане наших экономических взаимоотношений. Вместе с тем хотел бы сказать, что та ситуация, которая сегодня разыгрывается на Северном Кавказе, вызывает у нас особую тревогу. И те действия, которые произошли в Москве, в Волгодонске, конечно, не могут оставлять человечество безразличным, мы должны реагировать на это дело. Зная Вас как одного из самых авторитетнейших людей, особенно на Северном Кавказе, зная, что значит слово Гейдара Алиевича Алиева, нам очень важна Ваша позиция относительно общей позиции, общей поддержки, которые сегодня так необходимы в рамках объединенного мнения и отпора тем террористическим силам, которые начинают развиваться самым активным образом.

После вчерашней беседы, когда Вы в двух словах сказали мне о своей позиции, я потребовал у посла, чтобы он показал мне все высказывания азербайджанской стороны на сегодняшний день. Скажу, что я внимательно вчитывался в эти высказывания. Зная Вашу позицию, мне бы хотелось, в хорошем плане, более прямого, жесткого высказывания, чтобы дошло до сердца каждого, независимо от того, кто-то читает, а кто-то не читает газеты, чтобы была позиция Гейдара Алиевича в этом отношении жесткой, так как я знаю, что такое Ваше мнение и Ваш авторитет. Всем нам в России хотелось бы, чтобы на Северном Кавказе эта беда не расширялась, а локализовалась и закончилась.

Да, на сегодняшний день есть определенные моменты, и сегодня на эту тему мы говорили у премьер-министра. Но я хотел бы сказать, что когда беда приходит, а терроризм - это, наверное, общая беда, - то надо объединяться и гасить эту ситуацию. Так как те высказывания, которые я сегодня прочитал относительно представителей чеченской стороны, которые здесь находятся в рамках представительства, конечно, их трудно назвать нормальными. Это не красит чеченскую сторону в этом отношении. Но высказывания, конечно, чисто экстремистские, непонятные и вбивающие или пытающиеся вбить клин, который ни в коем случае, никогда в жизни не должен вбиваться в наши взаимоотношения.

Мы всегда жили нормально, понимали друг друга. Не может быть никакого понимания, когда читаешь высказывания, что сегодня в Дагестане ведется какая-то национально-освободительная война. В Дагестане ее просто не может быть. Но, к сожалению, я прочитал и могу сказать, что когда советник высказался, что в Дагестане идет освободительная война и даже Ермолова вспомнили, то думаю, что это просто несерьезно. Хотя было опровержение из Вашего аппарата, но еще раз повторяю и просто прошу от себя лично, как имеющего корни на азербайджанской земле, что Ваше высказывание абсолютно полезно, абсолютно необходимо сегодня для того, чтобы произошло объединение против этого терроризма, когда под обломками дома гибнут более ста спящих людей, сложно что-то объяснить и что-то сказать в этом плане.

Это все, что я хотел сказать Вам. Еще раз благодарю за то время, которое Вы отвели мне, дали возможность нам высказаться. От имени Министерства топлива и энергетики и, естественно, от правительства я благодарен за ту поддержку, которую Вы оказываете нашим нефтяным компаниям, которые участвуют здесь. Спасибо.

Гейдар Алиев: Благодарю Вас, Виктор Иванович.

Прежде всего благодарю Вас за добрые слова относительно моего здоровья. К моему счастью и, думаю, к счастью моего народа, здоровье мое после перенесенной операции очень быстро восстановилось, я уже давно в строю и, думаю, что еще много лет буду приносить пользу своему народу.

Ваш рассказ о Вашей семье, о Ваших корнях, связанных с Азербайджаном, с нефтяной промышленностью Азербайджана, меня обрадовал. Я не знал этого. Не знал, что Вы корнями из Азербайджана, что Ваш отец работал здесь в нефтяной промышленности и для освоения "второго Баку" вы в числе многих нефтяников переехали в Россию. Да, это так и было. Кстати, наш земляк Николай Константинович Байбаков часто говорит об этом, так как он тоже родился в Баку, вырос здесь, здесь похоронены его родители, его родственники. Еще в молодые годы он дошел здесь до уровня начальника крупного нефтепромыслового управления, которое тогда называлось "Лениннефть" в Сабунчу. Оттуда как квалифицированный специалист он был направлен на освоение новых месторождений Советского Союза, в Россию, во "второй Баку".

Так что я рад был слышать, что и Ваш отец принимал участие в развитии нефтяной промышленности Азербайджана и затем, как коренной азербайджанец, переехал в Россию, чтобы дальше развивать нефтяную промышленность. Это очень приятно было слышать.

Что касается нашего сотрудничества, то Вы знаете, что мы открыты для всех. Не знаю, как Вы оцениваете у себя в "ЛУКойле" по сравнению с другими компаниями. Не мы пригласили "ЛУКойл", она сама пришла сюда. А если нефтяные компании будут, если они, естественно, будут предлагать на конкурсе лучшие условия, чем другие, то мы всегда готовы это сделать. Кстати, мы никогда не делали никаких снисхождений "ЛУКойлу", никогда не создавали ей никаких привилегий. А то кто-то может подумать, что Вахид Алекперов азербайджанец и мы какие-то привилегии создавали. Никогда, так как наши коммерческие, наши национальные интересы стоят выше любых взаимоотношений людей.

"ЛУКойл" наравне с другими компаниями, такими как Би-Пи/АМОКО, активно включилась в процесс переговоров и получила место. Кстати, не только в первом контракте. Во втором контракте по месторождению "Карабах" "ЛУКойл" с "Аджип" выступили по существу в качестве операторов, многое сделали. Правда, там мы не получили желаемого результата. Но проведенная там работа оказалась очень полезной. Если сегодня, с учетом проблем с инфраструктурой, всего другого, пока не очень целесообразно приступить там к промышленной добыче нефти, то завтра это будет. И, кстати, по месторождению "Карабах" мы уже получаем предложения. Поэтому проделанная работа не прошла даром. "ЛУКойл" первая и вместе с ней другие компании совместно с Государственной нефтяной компанией Азербайджана не просто разведали, спрогнозировали, что там есть нефть, и в большом количестве. Эта нефть будет добыта. Может быть, и "ЛУКойл" туда вернется, может быть, другие компании. Во всяком случае, уже проделана большая работа.

Следующий, третий контракт у нас - "Шахдениз". В этом контракте "ЛУКойл" также занимает очень видное место. Теперь уже всем известно, какие мы получили результаты по контракту "Шахдениз". Не все, конечно, - и вы, нефтяники, знаете это, - всегда гладко бывает. Но, слава Богу, что нам везет. Не потому, что Бог относится к нам благосклонно, а потому, что азербайджанская нефтяная промышленность имеет очень капитальную, фундаментальную научную основу. Если уж наши геологи что-то определили, то это наверняка. И вот по месторождению "Шахдениз" вчера тоже был разговор. Когда мы вели там работу, сколько разных публикаций было в прессе, кстати, в том числе и в российской, о том, что, видите ли, Алиев обдуривает людей, создает миф о больших запасах нефти в Каспийском море для того, чтобы поднять авторитет Азербайджана, а на самом деле этого нет. Они получили ответ. И не только внешние наши недоброжелатели или, может быть, даже и враги, к сожалению. У нас и внутри не все гладко проходит.

Здесь сидят Натиг Алиев и Ильхам Алиев, они помнят, что контракт по "Шахденизу" готовился достаточное время и вместе с "ЛУКойлом". Мы его готовили, зная о том, что там есть большие запасы газа. Кстати, еще в 1990 году наши нефтяники, азербайджанская нефтяная компания пыталась осуществить там бурение одной скважины. Почему? Потому, что наши геологи, наши нефтяники знали, что там есть большие запасы газа. И так как на других участках у нас происходило падение добычи газа, то для того, чтобы не допустить этого падения, наращивать добычу газа, мы хотели провести это бурение, но не сумели, так как глубина воды большая - 400-500 метров. Считай, что надо пробурить 600 метров. Понимаете? Но вместе с тем это месторождение, как очень перспективное, нам было известно. Поэтому мы пошли туда смело.

И не только мы. Мы-то предлагаем, а иностранные компании, которые вкладывают огромные деньги, огромный капитал, они, не убедившись в перспективности того или иного блока, не пойдут туда. Вы как нефтяник прекрасно знаете это.

Готовился контракт. Однако у нас не только за пределами Азербайджана есть недоброжелатели, которые хотят, чтобы нам было хуже и хуже. У нас и внутри таких хватает. Вот тогда, буквально за неделю до подписания контракта, Расул Гулиев, который тогда являлся спикером нашего парламента, кстати, большой друг Натига Алиева и так далее, вдруг приходит и говорит мне, что этот контракт нельзя подписать. А у нас уже день подписания контракта объявлен. Кстати, мы его приурочили к очередной большой нефтяной выставке "Нефть и газ Каспия". Уже все объявлено. Я спрашиваю - почему? Он мне целый час пытается доказать, что "это не выгодно Азербайджану, это не нужно, зачем нам надо идти на добычу с иностранными компаниями, лучше оставить, мы сами потом будем..." в общем, какие-то очень непрофессиональные рассуждения, прямо скажу, глупые рассуждения.

Я говорю - слушайте, вы с нами вместе работаете, вы знаете, что этот контракт готовится целый год, тем более, что вы всегда пытаетесь быть в очень близких отношениях с нашей нефтяной компанией, хотя председатель парламента не обладает полномочиями заниматься руководством экономикой. Но он, используя мое благосклонное отношение, злоупотребляя своим положением, всегда влезал и вмешивался в работу Азербайджанской государственной нефтяной компании. Я говорю - вы же все это знаете, это на ваших глазах подготовлен контракт, подготовлен на всех языках, переведен и так далее. Нет. Ну что ж, нет так нет. Я всегда привык слушать людей. Я говорю - хорошо, я приглашу сюда руководство нефтяной компании. Почему же вы не сказали им об этом? "Да нет, я им говорил". Я говорю, что они не знают - там Натиг Алиев, такой великан-геолог как Хошбахт Юсифзаде, другие наши специалисты, которые не одно десятилетие разведывали и добывали в Каспийском море нефть, что они все? "Они ничего не знают, они ничего не понимают, я им докажу то, другое, третье". Вот это, кстати, характерно было для него - человека очень пустого, но вместе с тем очень высокомерно относящегося ко всем другим.

Пришлось мне, кстати, в этом зале, созвать за неделю до того самого времени, назначенного для подписания контракта, совещание. Я пригласил наших специалистов, руководителей нефтяной компании и руководителей Кабинета министров. К нему - давай, аргументируй. Он целый час говорил белиберду, не обосновывая, почему нельзя подписывать этот контракт. Во-первых, с одной стороны, он говорил, что условия для Азербайджана невыгодные, а, с другой стороны, говорил, что там нет достаточных запасов. То говорил, что нет, это нам надо оставлять для будущих поколений. Во всяком случае, цель была ясна - сорвать эту нашу большую работу.

Тогда выступили и президент компании Натиг Алиев, и вице-президенты Хошбахт Юсифзаде, Ибрагимов, Зейналов, Валех Алескеров и все остальные. Все в лицо ему сказали, что слушай, ты не прав, что ты говоришь? Мне особенно помнится выступление Хошбахта Юсифзаде, который умно, квалифицированно и очень мудро дал ответ этому дилетанту в нефтяной промышленности.

Так вот, когда он почувствовал, что провалился, говорит мне - я официально напишу об этом. Я говорю - напишите. Он так и не написал. Кстати, через неделю мы подписали контракт. И многие наблюдатели помнят, что день подписания контракта стал для него трауром. И неслучайно через два месяца после этого он удрал из Азербайджана и уже три года находится в Америке, осуществляет различные провокационные, диверсионные, террористические попытки против своего народа, против своего независимого государства.

Так что, видите, пользуясь случаем, я сказал об этом еще раз, чтобы наша позиция была ясна. "Шахдениз" - это перспективное месторождение, "ЛУКойл" - активный участник этого контракта и, слава Богу, все, что предполагали, не только подтвердилось, но превзошло наши ожидания. Выступая здесь, Хошбахт Юсифзаде говорил - я гарантирую там 400 млрд. кубометров газа и сколько-то конденсата. А теперь, пожалуйста, больше триллиона оценивается. Теперь уже все признали.

То есть хотел сказать не только о подрывной, предательской роли нашего человека. Вместе с тем о том, что после подписания контракта вокруг него были очень недоброжелательные публикации, в том числе и в России. Кстати, мы на это никогда не реагировали. Поэтому для того, чтобы завершить эту нефтяную тему, хочу сказать, что мы готовы сотрудничать и с другими компаниями. Кстати, Московская нефтяная компания, которую возглавляет Шафранник, прибыла сюда, мы дали ей возможность. В Лондоне мы подписывали контракт по месторождению "Инам", Шафранник имеет там долю в 12,5 процента. Ведь Московская нефтяная компания тоже российская. Причем он, Шафранник, участвовал вместе с нами в подписании контракта на Даунинг-стрит в Лондоне. Так что мы и дальше готовы.

Теперь что касается статуса Каспийского моря. Мы всегда стояли и твердо стоим на позициях определения международного статуса Каспийского моря по всем параметрам, то есть по дну Каспия, по поверхности воды, по судоходству и по всем другим, так как мы не единственная прикаспийская страна. Это и Россия, Казахстан, Туркменистан, Иран. Мы понимаем, что это надо сделать. Но ведь это не только от нас зависит. И далеко не от нас. Это все зависит от всех прикаспийских стран. Вместе с тем вчера было сказано, что мы не могли ждать столько лет, пока статус Каспия не решится, чтобы не начинать свою работу. У нас есть определенные месторождения, разведанные еще в 50-х, 60-х, 70-х годах. Еще при Советском Союзе мы подготовились к освоению этих месторождений. Не случайно мы построили завод глубоководных оснований, трубоукладчики "Сулейман Везиров" и "Исрафил Гусейнов", не случайно мы построили такие плавучие буровые установки, как "Шельф-2", "Шельф-3", "Шельф-5", которые сейчас модернизированы и называются "Истиглал", "Деде Коргуд" и так далее.

То есть еще тогда, при Советском Союзе, мы создавали необходимую, как говорят, материально-техническую базу, чтобы идти на глубокие пласты Каспийского моря. Это не новое для нас дело. Но тогда, и это Вам тоже хорошо известно, добычей нефти на Каспии никто, кроме Азербайджана, не занимался. Конечно, Азербайджан тогда не был независимым государством, он входил в состав Советского Союза, мы делали общее дело. И советское правительство, в том числе Министерство нефтяной промышленности Советского Союза, считали целесообразным, и мы с этим были согласны, что все эти работы, так как они начинались в Азербайджане, там и сконцентрируются. Мы добывали нефть на берегах Туркменистана. Месторождения здесь и в других акваториях Каспийского моря открыли нефтяники, геологи Азербайджана.

То есть для того, чтобы нам в условиях независимости, когда наша экономика оказалась в тяжелейшем положении, когда мы были подвергнуты агрессии со стороны Армении, когда 20 процентов нашей территории было оккупировано, мы и это все должны понять, в том числе и вы в России, не могли не заниматься этим делом, подчиняясь какой-то формальности, что, видите ли, нет статуса Каспийского моря.

Мы тогда предлагали статус Каспийского моря. Помню даже, однажды Виктор Степанович Черномырдин собрал премьер-министров в Астрахани, мы там активно участвовали. Но однако все это оказалось просто разговором, мы ни к чему не пришли. Поэтому мы приступили к работе. Мы правильно сделали и сегодня правильно делаем, наша позиция правильная.

Но мы открыты для дальнейшего ведения переговоров по определению статуса Каспия. Конечно, мы рады, что Россия подписала с Казахстаном соглашение по использованию дна Каспийского моря в казахстанском и российском секторах. Но, может быть, у вас кто-то не называет сектором, кто-то прицепился к этому термину. А как еще назвать? Шельф - это другое понятие, участок - нельзя. Сектор - это известное русское, международное слово. Почему же это слово кого-то раздражает? Не понимаю. Ну подписала Россия с Казахстаном - очень хорошо. Мы предложили - давайте подпишем в двустороннем порядке между Россией и Азербайджаном, мы не уходим от этого. По тому принципу, который предложен по определению секторов, Азербайджану достается площадь меньше, больше достается Казахстану, России. Правда, меньше Казахстана, но России достается. Но мы за свой сектор не выходим. А в своем секторе продолжать эту работу мы имеем право и будем продолжать ее.

На октябрь, насколько известно, назначена новая встреча в Иране по обсуждению статуса Каспийского моря. Мы будем участвовать в этом обсуждении, готовы внести свой позитивный вклад в это обсуждение. Но только надо, чтобы это обсуждение было нормальным, чтобы каждый выступал исходя не из своих амбиций, а чтобы все те, которые соберутся в Тегеране, постарались бы найти взаимопонимание.

Так что, Виктор Иванович, прошу иметь в виду - по проблемам сектора у нас нет иного мнения. Думаю, что это мнение известно Российской Федерации.

Наше сотрудничество с Россией в области нефтяной промышленности имеет фундаментальный характер. Когда мы подписали "Контракт века", мы там же определили - нефтепровод для первичной нефти. И этот нефтепровод мы определили: Баку-Новороссийск. Это же мы определили. Это же записано в этом контракте. Ну зачем же кто-то извращает все то, что есть. Не могу об этом говорить спокойно. Это люди, которые хотят испортить наши отношения, так и извращая, создают такое впечатление. Конечно, нам это неприятно. Вместе с тем эти люди наносят вред не только Азербайджану, но и себе, нашим отношениям.

Так что это записано в контракте. И мы начали этим заниматься. Мы вложили туда свои средства, российская "Транснефть" также своим вопросом, и еще в октябре 1997 года мы стали подавать нефть в трубу Баку-Новороссийск, заполнили ее. А когда в ноябре 1997 года мы отмечали добычу первой нефти с платформы "Чираг", нефть с этой платформы уже находилась в терминале в Новороссийске. Так что это факты.

Правда, были трудности, связанные с обстановкой в Чеченстане. Мы говорили о том, что эти трудности вам помешают. Кстати, еще раз хочу напомнить о том, что еще в январе 1996 года я выехал в Москву, мы решили этот вопрос и с премьер-министром России Виктором Степановичем Черномырдиным мы подписали, это я подписал, соглашение о нефтепроводе Баку-Новороссийск. Так что вот наши практические действия, направленные на фундаментальное сотрудничество с Российской Федерацией.

Вместе с тем мы предупреждали о трудностях, и Россия действительно с ними столкнулась. Ведь также известно, что Россия никогда не могла договориться с Чеченстаном по поводу этого нефтепровода. Сколько раз они вели переговоры. Потом они обратились ко мне. Тогдашний первый заместитель председателя правительства России господин Немцов с представителями Чеченстана, не сумев решить этот вопрос в Москве, попросили меня и прибыли сюда. И опять-таки в этом зале мы вели переговоры, между прочим, многочасовые. Я внес свой вклад в то, чтобы убедить чеченскую сторону в необходимости подписания документа. И этот документ между Россией и Чеченстаном подписан здесь, в Баку, в этом зале, на этом столе. Вот наши практические действия.

Теперь уже, видите ли, произошло осложнение. Но это ударило по нас. Кстати, Вы знаете о том, что по условиям контракта предусмотрено, что Азербайджан свою, а не консорциума, нефть может экспортировать только по нефтепроводу Баку-Новороссийск. Поэтому, когда остановился нефтепровод Баку-Новороссийск, мы лишились возможности экспортировать свою нефть. Мы попытались экспортировать часть своей нефти по трубопроводу Баку-Супса, но Азербайджанская международная операционная компания не согласилась с нами и мы ничего не смогли сделать, так как они сказали, что есть условие - нефтепровод Баку-Супса только для экспорта контрактной нефти, добываемой Азербайджанской международной операционной компанией, и Азербайджан должен экспортировать свою собственную нефть, добываемую со своих участков, через трубопровод Баку-Новороссийск. Мы многое потеряли, это отразилось на нашем бюджете. Это мы виноваты? Нет. Эта вина лежит на российской стороне, которая не смогла обеспечить нормальную работу трубопровода. И сегодня этот трубопровод не действует.

Знаю, что "Транснефть" перевозит часть нашей нефти цистернами. Спасибо за это дело. Но это не обеспечивает всю перевозку нашей нефти. Об обводном трубопроводе речь давно шла. Видимо, российское правительство должно было предусмотреть это и осуществить раньше. Тогда другие не смогли бы перекрыть этот нефтепровод, так как они лишились бы дохода. А когда они увидели, что нет другой возможности для транспортировки российской нефти, они его закрыли.

Вот фактическая сторона вопроса, вот наше отношение к сотрудничеству с Россией. Мы имеем фундаментальное сотрудничество, и, кстати, не только в сфере нефтяной промышленности, но и во всех других сферах. Но, к сожалению, с российской стороны мы не чувствуем этого. Наши добрые чувства, добрые действия и так далее не оценивают должным образом в различных кругах в Москве и, пользуясь какими-то дезинформационными материалами, создают впечатление. Я не говорю уже о том, что в российской печати публикуют очень много неприятных материалов.

Теперь по поводу событий на Северном Кавказе.

Знаете, Виктор Иванович, события на Северном Кавказе всегда нас беспокоили. Потому что Кавказ так тесно связан друг с другом, что, может быть, этого многие в Москве не понимают. Для нас спокойная обстановка на Северном Кавказе - надежная связь с Россией. А что такое надежная связь с Россией сейчас? Я имею в виду транспортные, другие коммуникации - это торговля, это товарообмен, это возможность людей передвигаться.

У нас огромный товарооборот с Россией. И сейчас, когда положение осложнилось, у наших компаний, особенно у тех, которые занимаются торговлей с Россией, работа очень осложнилась. И это, кстати, отражается на нашем бюджете, на наших доходах, так как компании не могут перевезти, реализовывать то, что хотели. Это отражается на нашем рынке. Неужели там не думают, что мы это прекрасно понимаем? Мы прекрасно понимаем то, что между Азербайджаном и Россией должна быть надежная коммуникационная линия по всем направлениям. Это и в интересах России, и в интересах Азербайджана. Поэтому мы никак не можем безразлично относиться к обстановке на Северном Кавказе, прежде всего, исходя из своих собственных интересов.

А что касается интересов нашего большого друга, северного соседа - Российской Федерации, то мы тоже никогда не были безразличны к этому. Опять-таки, должен сказать, что некоторые круги, возможно, армянское лобби, возможно, какие-то реакционные круги Российской Федерации каждый раз пользуются такими случаями, чтобы осложнить отношения между Азербайджаном и Россией. Когда в Чечне шла война, в Москве без конца то по телевидению, то в газетах, то в заявлениях отдельных представителей раздавалось, что "оружие в Чечню поступает через Азербайджан из Афганистана, Пакистана, Турции, не знаю, из Ирана" или откуда-то и так далее. Все это мне надоело. И вот в январе 1996 года, когда был в Москве, я встречался и с Борисом Николаевичем, и с Виктором Степановичем, с которым у нас потом была совместная пресс-конференция, где я четко ответил на вопросы. Никто не смог привести ни одного аргумента, подтверждающего хотя бы попустительство Азербайджана в этом вопросе. Никаких фактов нет. Я был вынужден обратиться к руководству России, сюда прибыла большая делегация пограничных войск России, они целую неделю осматривали всю нашу границу с Дагестаном, так как в Чечню можно пройти только через российско-азербайджанскую границу, которая проходит между Дагестаном и Азербайджаном. Они ничего не смогли установить, найти, - никаких фактов. Но заниматься без фактов, извиняюсь за выражение, дезинформацией, болтовней, наносить ущерб нашим отношениям, - конечно, это нас возмущает. И не только меня возмущает, это возмущает наше общество, наших людей, создает негативное отношение к России. Мы не хотим этого, абсолютно не хотим.

Я помню, был как-то кризис в Первомайске между Чечней и Дагестаном. Тогда ФСБ руководил Барсуков. Он вытащил какой-то паспорт сирийца с визой о том, что он проехал туда через Азербайджан. Сколько я вам вытащу сейчас паспортов с визой через Россию, приезжающих в Азербайджан! Мы что, всех их контролируем? Мы что, ловим их всех? И как мы это можем? Страны наши свободные, границы открытые, кто-то может проехать туда, кто-то сюда. Разве из этого факта можно сделать вывод о том, что из Азербайджана в Чечню проникают боевики или бандиты и так далее? Это я говорю о том периоде. Но прошло. События там успокоились и так далее. Прошло.

Дагестан. Дагестан - наш ближайший сосед как субъект Российской Федерации, как неразрывная часть Российской Федерации, а вместе с тем, наш большой друг, так как, во-первых, вся наша граница проходит через Дагестан, во-вторых, Азербайджан с Дагестаном связывают многовековые связи, общность наших культур, общность нашей религии, общность наших других ценностей. И потом, вы прекрасно знаете, что в Азербайджане проживает немало людей корнями из Дагестана. В Дагестане проживает столько же людей корнями из Азербайджана. Более 120 тысяч азербайджанцев проживает в Дагестане.

Мы всегда были заинтересованы в том, чтобы в Дагестане была бы спокойная обстановка. И всегда, когда в Чеченстане происходили события, мы всегда переживали за то, как бы они не просочились в Дагестан. Мы поддерживаем в этом отношении тесную связь с руководством Дагестана, с председателем Госсовета Магомедали Магомедовым, председателем Совета министров Шихсаидом Хизроевым и другими. Мы всегда обменивались информацией и так далее.

Кстати, то, что положение в Дагестане осложнялось, мы отсюда это наблюдали. Еще в 1997 году, - я вынужден сегодня изложить эти факты в присутствии прессы, чтобы нашу позицию не извращали, - когда я был с официальным визитом в Москве и встречался с Президентом Борисом Николаевичем Ельциным, я сказал ему, и это было в присутствии нашей делегации, что обстановка в Дагестане тяжелая, осложняется, вы обратите на это внимание. Но сказали - мы знаем это, занимаемся и так далее. Позже, в октябре 1997 года в Кишиневе на заседании глав государств СНГ, в своем выступлении, которое я больше всего посвятил армяно-азербайджанскому конфликту, я сказал о том, что обстановка в Дагестане осложняется, прошу обратить на это внимание. Есть запись, есть стенограмма заседания глав государств в Кишиневе в октябре 1997 года. Вот моя позиция как Президента Азербайджана. Это позиция Азербайджанского государства.

Мы видели это. Но однако, должен сегодня сказать, как бы там кому было неприятно, российское руководство не приняло необходимых мер для того, чтобы обезопасить Дагестан. Не приняло. Я имею основание сказать это, так как знаю обстановку там. Если бы соответствующие российские службы уделяли бы больше внимания этому вопросу, больше бы занимались серьезным делом, то такая обстановка не разворачивалась бы в Дагестане.

Я постоянно встречаюсь с представителями Дагестана. Они говорят мне - приезжает один, встречается с тем, с другим, но говорит, что все нормально и так далее. Один из самых высокопоставленных людей в России приехал в Дагестан еще задолго до того, как эти события стали развиваться, заявил о том, что, знаете, вахабиты - это очень прогрессивные люди и надо с ними сотрудничать. Эти заявления известны в Дагестане, они до нас тоже дошли. Понимаете, такая непоследовательная позиция различных служб Российской Федерации в Дагестане является главной причиной того положения, в котором Дагестан оказался сейчас.

Потом. Ведь там эти села Чобанмахи и Карамахи, еще какие-то, четыре села уже были захвачены этими террористами, этими бандитами задолго до возникновения военных действий. Это было прекрасно известно за несколько месяцев. Я узнавал об этом опять-таки через мои контакты с дагестанцами. Я говорю - как же так, эти села уже вышли из подчинения дагестанского руководства и, естественно, российского. Однако вместо того, чтобы принять своевременные меры, просто созерцали, просто кто-то там оттуда одного типа поддерживал, кто-то другого типа поддерживал. Кстати, там есть такой Хачилаев. Дело дошло до того, что в свое время его объявили руководителем, президентом мусульман всей России. Он очень негативно относился и к Азербайджану. И когда после избрания Бориса Николаевича Ельцина президентом была инаугурация, в которой я участвовал, он подходит ко мне, - я не знал его до этого, - и говорит: Вот я Хачилаев, хочу с Вами познакомиться и так далее. Человек, который является одним из зачинателей этого и который захватил Чобанмахи, Карамахи и так далее, был в высших эшелонах, был избран депутатом Государственной думы.

Ведь все это прекрасно было известно российскому руководству. Почему они не приняли мер, почему допустили дело до такого положения? Мы страдаем от этого. Как соседи, как партнеры мы имеем основание открыто сказать обо всем этом.

Что касается нашей позиции, то мне просто смешно, понимаете, мне просто смешно. Я считаю, что, может быть, ваш посол, - я имею в виду посла России в Азербайджане, - не читает наши документы, не слушает наше телевидение и не дает должной информации. А, возможно, и скорее всего это так, что в Москве есть силы, которые используют дезинформационные материалы для того, чтобы обвинить Азербайджан. Ивашов - представитель Министерства обороны сделал заявление о том, что бандиты переходят из Азербайджана, - правда он назвал и Грузию, - и якобы подготавливаются в Азербайджане. На каком основании он делает такое заявление? Он - официальный представитель Министерства обороны. Или, председатель Комитета по обороне Думы Роман Попкович делает такое заявление, которое идет в прессу. На каком основании он делает это заявление? Считаю это лживыми дезинформационными, клеветническими заявлениями, которые направлены на осложнение отношений между Россией и Азербайджаном.

Я был удивлен, что и председатель Думы господин Селезнев, правда, не на открытом заседании, а где-то сделал заявление, которое просочилось и было использовано в российской печати, о том, что, якобы бандиты проходят через Азербайджан, перевозят оружие и так далее. Откуда у Азербайджана оружие? Всем было известно о том, что в Чеченстане оружие эти бандиты в основном получают от различных российских служб. И всем известно, что они и сегодня его оттуда получают. Просто мне, как человеку, в прошлом работавшему в спецслужбах, прошедшему большую военную службу, имеющему большой опыт политической деятельности, непонятно, как на территории России в течение многих месяцев, а может быть, даже больше могла формироваться такая бандитская группа во главе с этим иностранцем Хаттабом, которая развернула там эту войну, приведшую к таким бедам и несчастьям? Но разве спецслужбы России не видят свои промахи, или ошибки? И вместо того, чтобы признать это, принять меры, они пытаются других обвинять.

Вот моя позиция. Я вам открыто заявляю в присутствии прессы.

Что касается моего отношения, я и раньше, во время событий в Чечне высказывал, и сегодня высказываю. Моя позиция ясная и четкая - это позиция Азербайджанского государства. Мы всегда выступали и выступаем против сепаратизма. Азербайджан 12 лет страдает от армянского сепаратизма, в результате которого развязалась война и у нас уже 20 процентов территории оккупировано, миллион наших граждан находится в бедственном положении, они живут в палатках.

Но должен сказать о том факте, что, когда мы в заседаниях СНГ настаиваем на включении в документ положения об осуждении сепаратизма, то встречаем противодействие Армении, и, к сожалению, другие главы государств не могут противостоять этому. Это положение исключается оттуда. Ведь тогда они не думали, что этот сепаратизм нанесет и России огромный ущерб. Вот что такое сепаратизм для Азербайджана - это наша беда. Разве мы можем поддерживать сепаратистов - людей, которые хотят расчленить Россию? Эти сепаратистские действия расчленили нашу страну, 20 процентов нашей территории находится под оккупацией. Разве мы можем это поддерживать?

Мы всегда осуждали и осуждаем террористов, бандитов. Вчера уже было сказано, сколько мы страдали от этого бандитизма. В 1993 году здесь была гражданская война. Кстати, когда я прибыл сюда, чтобы навести порядок и преодолеть эту гражданскую войну, никакой позиции России я не слышал. Я не жаловался, что они не высказывают позицию, я делал свое дело. И мы сумели преодолеть это положение.

В то же время в 1993 году одной группой была предпринята попытка образовать на юге Азербайджана "Талыш-Муганскую Республику", и по-существу несколько месяцев эта часть Азербайджана находилась без контроля Азербайджанского государства. Мы были в трудном положении. Этот лидер, который сейчас сидит у нас в тюрьме, отбывает наказание, обращался тогда к Борису Ельцину, к славянским государствам о том, что они хотят присоединиться к России, к славянам. Но мы не слышали позицию России по этому вопросу. Хотя бы нам сообщили о том, что мы такое сообщение получили, осуждаем это. Мы не слышали этого.

Говорю об этом, потому что мы всегда на правильных позициях. Но, к сожалению, мы не видим такой же позиции со стороны России.

В 1994 году у нас были два крупных взрыва в метро. Кстати, эти взрывы были осуществлены спецслужбами Армении, людьми дагестанской национальности. В результате этих двух взрывов у нас погибли десятки людей. Был нанесен ущерб нашему метрополитену. Знаете, мы не получили никакого сочувствия и никакого осуждения. Хотя потом мы сумели расследовать и установить, кто осуществил эти взрывы. Мы нашли их, привлекли к ответственности. Кстати, один из них, который попал в плен к армянским войскам во время боев, был завербован в Армении, заслан через Дагестан сюда, к своей матери, и организовал этот взрыв. Потом он долго скрывался в Дагестане, получив российское гражданство, хотя был наш азербайджанец. Потом он попался при расследовании одного террористического акта в Дагестане, был задержан и доставлен в Москву, ФСБ занималось им. В конце этой темы могу сказать - спасибо, что ФСБ потом передали этого человека нам, мы его осудили, он отбывает наказание.

Вот, пожалуйста, факты взрыва и наше отношение. Мы страдали от бандитизма, от терроризма. Не знаю, сколько взрывчатки было в доме, который взорвался в Москве, но под мост в Сабунчинском районе, 600 метров длиной - вы увидите его, когда будете проезжать - было вложено почти 200 килограммов взрывчатки. Этот мост должны были взорвать, когда президенты Азербайджана и Украины должны были проехать по нему. Но мы сумели предотвратить это. Вчера уже было сказано, что хотели сбить наш самолет.

То есть мы страдали и страдаем от терроризма. Мы не можем, как говорят, поддерживать терроризм, не осуждать его. Я говорил и говорю - мы осуждаем все силы, - независимо от того, кому они принадлежат, - которые пытаются расчленить Россию. Мы всегда поддерживали и поддерживаем территориальную целостность России. Мы считаем, что Дагестан является неразрывной частью Российской Федерации и все действия, направленные на то, чтобы изменить там положение, должны быть ликвидированы, и мы их осуждаем, выступаем против них. Мы хотим восстановления в Дагестане нормального положения. Мы осуждаем этих бандитов, террористов, этих фундаменталистов, этих, я не знаю, вахабистов и так далее, которые под видом религии занимаются бандитскими, террористическими актами.

Мусульманская религия, к которой мы принадлежим, никогда не проповедовала такого терроризма. Но, к сожалению, сейчас такие проявления имеются. Мы это осуждаем. Мы поддерживаем все действия федеральных сил в России, на Северном Кавказе, в Дагестане конкретно. Поддерживаем. Мы желаем, чтобы эти действия как можно скорее привели к конкретным результатам, чтобы Дагестан был очищен от этих бандитов, там была налажена спокойная, нормальная жизнь. Конечно, мы осуждаем всех тех террористов, которые совершили взрыв домов в Москве и в Ростовской области. Мы видели такие взрывы, понимаете, мы страдали от них. И мы не можем быть безразличными ко всему этому.

Кстати, как только произошел взрыв, я направил Борису Николаевичу Ельцину телеграмму соболезнования, оно опубликовано в печати. Вот наша позиция, вот наше отношение. Как можно не высказать этого? Я высказывал это несколько раз. Несколько дней тому назад здесь был председатель Парламентской ассоциации Совета Европы, он задал мне вопрос, и я ответил ему. Поэтому меня удивляет, прямо скажу, что какие-то силы, заинтересованные в ухудшении отношений между Россией и Азербайджаном, использовавшие ранее обстановку в Чечне, а теперь в Дагестане, хотят нанести нам ущерб.

Но мы не допустим этого. То есть как не допустим? Против того, что делается в Москве мы бессильны. Мы не можем предотвратить, если что-то печатается или по телевидению что-то передается, какой-то государственный деятель что-то говорит. Но наша совесть чиста, мы всегда действуем в духе дружбы, сотрудничества и прошу передать и правительству, председателю правительства уважаемому Владимиру Владимировичу Путину, Президенту России уважаемому Борису Николаевичу Ельцину нашу позицию, мое отношение к этому вопросу. И пусть никто не сомневается в том, что в Азербайджане может быть какая-то другая позиция.

Прошу, чтобы все мы приняли меры для того, чтобы прекратились извращения, которые допускаются в различных, может быть, государственных службах или органах информации в отношении Азербайджана. Они нас очень беспокоят.

Я говорил несколько эмоционально, так как эта несправедливость очень задевает меня, нас. Когда ты хочешь хорошего, сотрудничаешь, проявляешь добрые отношения и так далее, а в ответ на это... Конечно, спокойно на это реагировать невозможно. Вот так, Виктор Иванович.

Виктор Калюжный: Гейдар Алиевич, большое спасибо за такую информацию. Мне как молодому члену правительства многое стало новым из того, с чем я не соприкасался в этом отношении. Естественно, все это я передам и Александру Волошину, в связи с тем, что Вы с ним разговаривали, и Владимиру Владимировичу сегодня же по прилету. Естественно, что эта информация в обязательном порядке через МИД дойдет и до президента. Я попрошу Владимира Владимировича, учитывая Вашу просьбу, передать ту позицию, которую Вы высказали. Она сегодня довольно-таки прямо прозвучала. Спасибо Вам большое за это.

Вместе с тем хотел бы сказать, что мудрость на то она и мудрость, что тогда, когда в дом приходит беда, она всегда должна быть выше тех обид, которые на сегодня есть. Эта мудрость присуща Вам. Это показывают и время, и Ваши действия, когда Вы вернулись сюда и нужно было навести в этом доме порядок. Всему миру известно, что это сделали Вы и этого не отнимешь. Это заслуга, это позиция, это опыт. Все это в совокупности определяет лидера, и Вы достойно занимаете это место. Говорю это от всей души, от сердца. Почему я и говорил, что конкретная и жесткая позиция относительно текущего момента сегодня всем интересна и нужна, так как от того, как выступит Гейдар Алиевич здесь, как выступит Шеварднадзе, - это же блокирующая ситуация по всему положению, которое складывается здесь и в южном регионе. Поэтому мне бы хотелось еще раз поблагодарить Вас за эту информацию и сказать, насколько нам важна эта Ваша позиция. Она откровенна.

Сегодня в России масса проблем. Наверное, Вы правы, отмечая все это. Но мне очень сложно судить, так как я не был связан с ними, моя сфера чисто технологическая, я пришел к этому через те проблемы, которые нас коснулись, имея в виду чеченскую проблему. Но я еще раз подтверждаю, что мы предпримем все меры и уже приняли меры, чтобы выполнить имеющиеся обязательства и чтобы Вы не имели из-за этого каких-то потерь, так как тот дисбаланс, который сегодня существует по этой трубе, сегодня лег на нас. Мы его решаем, не предъявляя ни в коем случае никаких претензий Азербайджану. Думаю, что все эти проблемы мы решим.

И последнее, что мне хотелось сказать. Продолжая сотрудничество в области нефти, хотел бы передать одно из писем, в котором предлагается еще одна форма взаимоотношений с Государственной нефтяной компанией в рамках развития совместной деятельности с компанией "ЛУКойл", чтобы Вы оценили его. Мы с Государственной нефтяной компанией решили, что его еще надо подработать, посмотреть, оценить, насколько это интересно обеим сторонам.

Еще раз большое спасибо за прием, за то время, которое Вы отвели нам. Я очень благодарен судьбе, что мне удалось встретиться с Вами - с патриархом нашего периода, с человеком, который видел и делал много хорошего. Я помню Ваши селекторные совещания по поводу положения дел в железнодорожном транспорте.

Гейдар Алиев: Вы помните?

Виктор Калюжный: Да, так как мы много страдали от этого положения. И когда Гейдар Алиев вел селекторные совещания, кто-то дрожал, у кого все было хорошо - радовался и так далее. Это было связано с Вами. Вы отвечали за это дело. Думаю, что всегда был положительный результат, так как было отношение, была позиция, было честное отношение. Поэтому я абсолютно рад нашему знакомству и хотел бы пожелать Вам здоровья, здоровья, здоровья, здоровья. Общаясь с людьми в Азербайджане, я понял, что эта всенародная любовь к Вам имеет полное основание за то, что Вы сегодня делаете в Азербайджане.

Еще раз успехов Вам, спасибо за все.

Александр Блохин: Тут есть еще какие-то вопросы, но только без прессы.

Гейдар Алиев: Ну хорошо, ты же знаешь, зачем же подсказываешь?

Виктор Калюжный: Думаю, что пресса должна все знать относительно нашей оценки и отношения друг к другу. Спасибо.

Гейдар Алиев: Большое спасибо, Виктор Иванович, за Ваши добрые слова. Хочу сказать, что мне очень приятно было встретиться с Вами, особенно потому, что Вы наш земляк. Знаете, вчера я говорил в своем выступлении, и сейчас с гордостью говорю о том, что азербайджанские нефтяники много сделали не только для нефти Азербайджана, но и для всего тогдашнего Советского Союза. Вы один из них. И я рад, что Вы, кадр из Азербайджана, сейчас возглавляете Министерство топлива и энергетики России, тому, что Вы напомнили о селекторных совещаниях, когда я был членом Политбюро, первым заместителем председателя Совета министров СССР. Да, это были тяжелые времена и сложная работа, возложенная на меня. И я рад, что в какой-то степени Вы знакомы с тем периодом. Большое спасибо.

Прошу передать привет Александру Волошину, с которым я говорил по телефону в воскресенье. Разговор оставил у меня очень хорошее впечатление. Передайте ему благодарность и привет от меня.

Естественно, привет Владимиру Владимировичу Путину. Я вам говорил сегодня, еще раз говорю - передайте, что я приглашаю его в Азербайджан в удобное для него время. Мы будем рады с ним встретиться.

Конечно, скажите сами или передайте через других привет и добрые пожелания Борису Николаевичу Ельцину с моими пожеланиями ему крепкого здоровья, с пожеланиями, чтобы он, как президент страны, еще сильнее мог действовать, чтобы преодолеть трудности, которые есть в жизни России. А то, что они преодолимы, у меня нет никакого сомнения. Россия - великая страна, Россия - мощное государство, Россия располагает огромным потенциалом и преодолеет все эти трудности. Спасибо.

Газета "Бакинский рабочий", 22 сентября 1999 года